- А мне кофе.
Ну конечно, что ещё мог заказать человек-трава? Йесону вообще иногда казалось, что кофе составляет 80% его каждодневного рациона. Оставшиеся двадцать расходились поровну на сигареты и еду. Чонун безжалостно гробил своё здоровье день ото дня, ограничивая себя только в употреблении алкоголя и наркотиков. И то, лишь потому, что первое его выносило с полбутылки, а второе ему было и вовсе не нужно - своя травка лучше.
Вопрос Ынхёка был настолько неожиданен и внезапен, что он аж закашлялся. Ёма народ, и как ему теперь отвечать-то?! Кое как откашлявшись, Йесон растерянно посмотрел на своего одногруппника, думая что ему ответить. Тут, ему очень кстати вспомнилось обещание самому себе не врать в отношении своей "девушки", а просто заменять имя Хёка на какое-нибудь левое.
- Познакомились мы довольно давно. Я шёл по коридору, никого не трогал, а тут она мне навстречу. И я понял, что с этим человеком мне будет интересно.
"А потом этот человек познакомился с другими трейни и мы перестали быть так близки."
Вернувшаяся официантка принесла напитки, три тарелочки с закусками, ножницы, щипчики и всё нужное для самгёпсаля. Радуясь тому, что у него появился повод отвлечься от темы разговора, Чонун начал возиться с комфорочкой, надеясь что не спалит весь ресторанчик.

- Наверное твоя муха ко мне перелетела. - Йесон высоко поднял обе руки, следуя собственному совету и несколько раз громко кашлянул. Дышать, как ни странно, действительно стало легче и он, довольный результатом, поспешил опустить руки, чтобы совсем уж не шокировать донсена своим поведением.
Ох уж это любопытство... вечно оно губит кошаков и любых других существ, любящих задавать лишние вопросы. Впрочем, Чонун всё же решился на эти самые вопросы ответить.
- Просто, глядя на неё я понял что она нуждается в моей опеке. Сейчас, это правда не так, но... - Йесон не договорил, резко оборвав фразу и поддтянул поближе к себе чашечку идеально чёрного кофе. Певец даже не стал сыпать в него сахар - отпил прямо так, ощутив мгновенный угол крепкости, от которого, казалось, даже зрачки сжались в две крошечные точки.
Йесон моргнул, отходя от резкого удара кофеина по мозгам и поставил чашку обратно на стол, так же прямо смотря в глаза Ынхёка, как он смотрел в его.
- Нет, мы не встречаемся. Но я хочу это исправить.

Чонун не любил скрываться. Он в принципе не любил делать что-то, что шло вразрез с его собственными желаниями и принципами. Поэтому он всегда делал что хотел, от чего казался всем окружающим странным, укуристым до мозга костей парнем. Ну и ладно - не хотят его узнавать поближе - не надо. Он разрушать ничьих стереотипов никогда не стремился, тем более, что у него был тот маленький, крошечный почти круг людей, с которыми он всегда мог поделиться теми или иными мыслями, переживаниями.
Чонун улыбнулся, глядя на то, как Хёк озирается по сторонам, выясняя, не подслушивают ли их. Облачко не торопился с ответом. Встречаться? С Ынхёком? Боже, это ведь...очень странно. Чонун даже опешил, думая как лучше ответить на этот вопрос.
- Нет. Я просто хочу купить ей подарок. А там уже будь что будет. - немного нервно добавил он и вновь отхлебнул кофе, прикрывая от наслаждения глаза.

В лёгкой задумчивости Чонун принялся мешать ложечкой свой кофе, вслушиваясь в едва слышное постукивание металла о тонкие керамические стенки. Увлёкшись своим занятием, Облачко стало выстукивать ритм их последней песни. Он вообще легко мог зависать на подобных занятиях, в особенности если ритм был прост и запросто угадывался. Улыбнувшись, Чонун даже прошептал одними губами "Хэй! Айм миста симпл!", после чего, словно выйдя из транса, отложил ложечку в сторону и вновь посмотрел на своего одногруппника.
- Просто, понимаешь, я не хочу быть банальным. И не хочу быть сопливо-розовым. То есть никаких конфеток, цветов, белья. Поэтому я и попросил тебя помочь, надеясь, что ты действительно поможешь. - Йесон сказал масло масляное и сам же скривился, поняв свою ошибку. - У неё не стандартное поведение девочки. Она не милая. Не особо женственная. Она любит футбол, много поесть, мангу и вообще... - Чонун громко фыркнул, косясь на друга. - Она твоя фанатка.

Чонун решительно замотал головой. Вот уж кого-кого, а этих двоих просить о совете ему совершенно точно не хотелось. Особенно Хичоля. Соня даже сжал руки в кулаки, настолько сильной была его обида на этого вредного, гадкого и блядского хёна.
- Они мне много не насоветуют.
Облачко вздохнул. Грустно-грустно, как ослик, на которого злой хозяин грузит стопитсот мешков и заставляет идти по горячему песку, утопая копытцами в барханах и сгорая под солнцем Багдада. Такие ослики обычно имеют бархатные губы, гладкую шерсть и умиляюще трепещущие ресницы, которыми они трагично взмахивают в надежде выцыганить себе лишний кусочек лепёшки.
Йесон смущённо кашлянул в кулак, представляя как берёт Хёка за ручку, подводит к зеркалу, гордо тыкает в него пальцем и представляет свою "девушку". Нет уж, удовольствие ниже среднего.
- Вот поэтому я и попросил тебя о помощи. Вы очень похожи, правда. - Йесон даже улыбнулся, надеясь, что его не заподозрят во всех смертных грехах этого мира.
Официантка наконец принесла остальные блюда и Йесон завис, счастливо выдыхая в пространство
- Здравствуй, завтрак!

Чонун тихо засопел, косясь своими ненакрашенно накрашенными узкими глазками на донсена.
- Я подумаю над твоим предложением.
Еда и впрямь была очень кстати. Отвлёкшийся от клянчинья Хёк принялся вовсю хомячить и Чонун решил последовать его примеру, доставая из салфетки железные палочки. Вывалив себе в миску весь "острый" соус, он, мурлыкая себе под нос какую-то ненавязчивую мелодию, принялся перемешивать свой пибимбаб, покуда он не стал ровного оранжево-рыженького цвета. Плотоядно облизнувшись, он принялся за еду, смакуя каждую порцию, которую он отправлял себе в рот.
Облизнув губы, Йесон стал задумчиво вертеть одну палочку между пальцев, вторую предварительно положив на стол. Продолжалось это занятие недолго, ибо барабанщиком Соня не был и вертеть палочки как надо не умел.
- Хм...музыка..футбол.. - Облачко задумался, припоминая интересы своего донсена. - Забавные вещички, мягкие игрушки.

- Может мне подарить ей тебя? Одену в тот пеньюарчик, перевежу розовой ленточкой и отдам в личное пользование? - Йесон сказал это и сам едва сдержался, чтобы не шлёпнуть себя как следует по губам. Правда, только правда. И ничего кроме правды, не так ли, Чонун? Поэтому не надо выдумывать то, чего и быть не может. - Хотя нет... Если я так сделаю  - вы точно познакомитесь, а мне пока что этого не хочется.
Поковырявшись палочками в мисочке и случайно проткнув ими жареное яйцо, Соня фыркнул недовольно.
- Ну да, ты прав.. - Чонун приуныл, начиная ещё более активно ковырять свою еду, но не притрагиваясь к ней. - А забавные вещички - это вроде массажёра-игрушки, тапочек с подогревом, кружки-непроливайки..

- А вдруг и прямь так? - Йесон наклонил голову набок, хитро прищуривая свои и без того маленькие глазки и понижая голос до шёпота. - А то, ты у нас в новом образе.. Чёлочкой махнул, улыбнулся полукавей и всё - все девушки твои. Это, знаешь ли, нечестно.
Йесону было даже немножко обидно. Над ним не ставили практически никаких экспериментов, оставляя максимально лохматым. Нет, Чонун не спорил, что ему это шло, но всё же... Правда, когда певец подходил с данным вопросом к менеджеру, тот молча подводил его к компьютеру и вбивал "суджу хэппи". Мда, что в куккинге, что в пажама пати он был уёбышем. Причём, сильно таким уёбышем. Так что может, ну нафиг эти новые образы, если старый всё равно может оказаться лучше?
- А это не банально? Просто я знаю, что у неё вся комната в игрушках, так что не будет ли это перебором?

- Хорошо, учтём-с. И заодно, на следующий твой день рождение, скинемся всей группой и подарим тебе такую игрушку, что ты в комнату войти не сможешь.
Йесон громко фыркнул, глядя на то, как одногруппник уже оприходовал свою порцию в кило с лишним. Это ж блин! Досада, обида и вечные мучения! Ну вот как, скажите, как эта глиста в скафандре может столько жрать и совершенно не поправляться?! Вот честно, аж обидно становится. Нельзя сказать, чтобы Соня был толстым, отнюдь нет - у него и прессик к четвёртому альбому появился (вернее, он его наконец-то показал), и ручки всегда накачанными были, как бы смешно это не смотрелось (с их размером-то и длинной). Но блин! В Хёке, казалось, просто чёрная дыра была.
Наблюдая за поеданием другом второй уже порции, Чонун задумчиво поскрёб затылок тупым концом палочки и тихо, словно разговаривая сам с собой, пробормотал.
- А может это всё же глисты...

Тут уж настала очередь Чонуна давится. Сдуру запихнув себе в рот большой кусок риса и неожиданно получив со всей дури по ноге, старший из собравшихся в кафе суджушевцев закашлялся, понимая что рис попал в какое-то не в то горло.
Кое как откашлявшись и даже постучав себя кулаком в грудь, Йесон обиженно посмотрел на своего донсена и пнул его в ответ.
- Что хён?! Ну ты сам подумай, что ещё можно подумать, глядя на тебя? - Чонун покачал головой с самой большой трагичностью, на которую вообще был способен.
Меж тем, мяско начинало подгорать. Певец спохватился, лишь услышав подозрительное шкворчание и с шипяще непонятным корейским матерком, принялся переворачивать почти что угольки на другую, мало пока что загорелую сторону.

- Я тоже там появляюсь! - в Йесоне взыграла праведная обида. Он, между прочим, в отличие от Хёка, куда как больше занимается спортом. По крайней мере, в тренажёрном зале его видели куда чаще, чем Анчоуса. Хотя...наверное с тем, сколько времени Хёк проводит в зале танцевальном не может сравниться вообще ничто. Ну, либо сидение Кю в старкрафте.
Хёк заорал так, что Соня даже откровенно прифигел, ковыряя палочками мяско и следя за тем, чтобы вторая половинка тоже не стала угольком.
- Ша, тиха спакойна. - цыкнул он на донсена, серьёзно хмуря брови и принимая исключительно каменное выражение лица.
Когда мяско наконец поджарилось, Облачко тут же схватил лист салата побольше, напихал туда кимчи, морковки, картошечки и положил сверху несколько кусочков мяса. Скатав всё это дело в шарик, он протнул ЭТО донсену, поднося еду прямо к его рту.
- Давай, открой рот. Будем ставить на тебе кулинарные эксперименты.

Чонун с улыбкой покачал головой и дождавшись пока Хёк послушно возьмёт в рот (хДДДДДДД) зелёный комочек, стал пристально за ним наблюдать. Почему-то вид щекастого донсена был слишком мил и Йесон поймал себя на том, что продолжает улыбаться. Обычно подобные приступы умиления у него вызывал только Рёук, ибо в принципе, он только с ним и Лидером-то и общался, а Тук почему-то не даёт поводов для умиления.
- Блондинистый хомяк. - Йесон громко прыснул в кулак, комментируя зрелище, представшее его взору.
Кореец потянулся было ручкой к следующему салатному листу, намереваясь сделать "конвертик" и себе, но его наглым образом опередили, ткнув в губы немного влажненьким коробочком. Почему-то, когда это делал он сам, это никоим образом не смущало, но стоило Йесексу самому оказаться на месте откармливаемого, и он понял что щёки подозрительным образом горят. Тихо пробурчав что-то себе под нос, Йесон всё же открыл рот и попытался запихнуть второго размерного монстра себе в рот. К счастью, его щёки и без того были хороших размеров, поэтому таким хомкой, как его друг он вряд ли стал. По крайней мере, Йесон очень на это надеялся...

- Нешрафта!
В Йесоне вновь всколыхнулось возмущение. Правда, бунт хомячков был довольно быстро подавлен самим хомячком, ибо он вновь поперхнулся. На сей раз Чонун широко распахнул глаза, и понимая, что кашлять щас как-то не к месту потянулся это дело торжественно запить. Кофе для данной цели не подходил, так что певец схватил стакан одногруппника и присосался к нему, в пару глотков выпивая его весь. Неожиданный приступ кашля тут же прошёл, чем несказанно обрадовал Йесекса, ибо теперь он мог продолжать дуться на одногруппника, вернув себе вид изредка лениво жующего хомяка.
Паппараци в лице Анчоуса оказались более чем неожиданны. Соня поморгал для приличия, изображая удивление, после чего наклонил голову набок и попытался всё же прожевать то, что было у него во рту, чтобы наконец начать говорить нормально.
- Оооо... тфои шанатки порафуюфся фто ты наконеф-то напифал на фвиффер.
Мимо проходила официантка и Йесон подозвал её жестом, делая дополнение к заказу:
- Нам ефе тфа шока, пофалуйфта.

Йесон метнул в сторону донсена воистину испепеляющий взгляд. Слова Хёка послужили для мужчины дополнительным стимулом и он стал очень стараться, пережёвывая никак не поддающийся его зубам кусман. Когда же ему это удалось и он, наконец, вновь обрёл способность к нормальной речи, официантка уже ушла и ничего объяснять ей не пришлось. Ну ладно, хоть девушку повеселил..
Переведя хмурый взгляд на одногруппника, Чонун неожиданно озарился гениальной мыслью. Он положил себе на ладонь один листик. Подумал. Положил второй. Подумав ещё положив третий. С истинно маньячным выражением лица он принялся накладывать туда всевозможные наполнители, не скупясь на кимчи и угольки. С трудом упаковав это дело в кулёчек, Соня милейшим образом улыбнулся и поднёс этого монстра к губам одногруппника.
- Кушай донсенчик, кушай. - и уже в сторону добавил, тихо-тихо. - Корми своих глистиков.